Терехов Виктор Степанович
Выпускник 1949 года
.
.
От Администратора сайта. Мне не удалось найти документов, подтверждающих присвоение Терехову В.С. звания Героя Советского Союза. По этой причине его нет в списках Героев на сайте. Также остаётся не понятным, каким образом лётчику было присвоено звание полковника, если он был демобилизован из рядов ВС в 1953 году, по информации из статьи - в звании майора (через 4 года после выпуска??) и больше в армии не служил...
.
Терехов Виктор Степанович, родился 1 февраля 1928 года в деревне Нижнее Муханово Троснянского района (Жерновецкого сельсовета) Орловской области, Россия. В 1944 году после окончания школы-семилетки поступил в Орловский гидромелиоративный техникум. Начал посещать Орловский аэроклуб, где совершил 62 прыжка с парашютом, постиг азы управления самолетом «У-2». По окончании в 1946 году был направлен райкомом комсомола Железнодорожного района в Борисоглебское училище военных лётчиков. Участник боевых действий в Северной Корее (с 1951 по 1953 гг.).
— Виктор Степанович, как Вы оказались в Донецке?
— Ещё до войны мои родители переехали в Сталино, и я мальчишкой обошёл все окрестности. Когда фронт начал приближаться, мама по наставлению отца, который был моряком в Севастополе, вернулась обратно в Орловскую область.
— Расскажите, как стали профессиональным лётчиком?
— Постигать азы военного лётчика я стал в Борисоглебском военном училище. После его окончания в декабре 1949 года к нам в училище приехал знаменитый лётчик, Герой Советского Союза Иван Никитович Кожедуб. Он лично наблюдал за каждым полётом курсантов и из двухсот выпускников отобрал троих - Лёню Поцелуева, Александра Шебанова и меня. Нас перевели в подмосковную авиабазу Кубинка. В обстановке секретности нас «натаскивали» в управлении тогда новым самолётом МиГ-15. Полным ходом шло формирование авиачастей.
В мае 1951 года нас посадили в литерный поезд и в обстановке строжайшей тайны повезли на восток. Никто не знал, куда мы едем. Поезд останавливался только на маленьких станциях. Когда проехали станцию Домна (Читинская область), стали догадываться, куда направляемся. Конечной станцией нашего следования стал город Аньдунь (Китай) на реке Ялуцзян.
Немного истории:
В начале 50-х годов человечество оказалось в одном шаге от открытого военного столкновения Советского Союза и Соединённых Штатов. Поводом к началу Третьей мировой войны мог послужить конфликт в Корее. Началу войны предшествовали многочисленные вооружённые провокации между Корейской Народной Демократической Республикой и Республикой Корея. Политические лидеры этих государств стремились к объединению страны. Правда, путь достижения был выбран крайне жёсткий. Как бы то ни было, но 25 июля 1950 года северокорейская армия КНДР пересекла условную границу по 38 параллели, и развернула широкомасштабное наступление на юг РК.
25 июня 1950 года на заседании Совета Безопасности ООН приняли резолюцию, обвинявшую КНДР в неспровоцированной агрессии против РК, а двумя днями позже ещё одну - признавшую необходимость срочных мер военной помощи Южной Корее со стороны ООН. Отметим, что все решения принимались в отсутствии представителя СССР. Советский Союз ещё ранее бойкотировал заседание Совета Безопасности, требуя заменить китайского делегата-гоминдановца на делегата от КНР. Соединённым Штатам Америки удалось провести выгодные для себя резолюции, благодаря которым они вмешивались в события под прикрытием флага ООН. Военные действия проходили с переменным успехом. Первоначально удача была на стороне северокорейских войск. Войска ООН под командованием американского генерала Дугласа Макартура оттесняются на Пусанский плацдарм. Однако уже в сентябре 1950 года войска ООН пересекли 38-ю параллель Кореи и устремились к границам Китайской Народной Республики. К началу октября они прорываются к границе с КНР, что создало непосредственную угрозу безопасности Китая. В КНР создаются отряды китайских народных добровольцев. 25 октября 1950 года отряды добровольцев по просьбе правительства КНДР вступили на корейскую территорию, где стали принимать участие в боях с войсками ООН.
Помощь КНДР оказал и Советский Союз, в том числе в отражении налётов американской авиации на тыловые районы Северной Кореи. Уже с 27 августа 1950 года американская авиация совершала систематические налёты и на территорию КНР. В отражении их участвовали советские лётчики, одетые в форму китайских добровольцев.
.
— Виктор Степанович, Ваши первые впечатления от пребывания в зоне боевых действий. Ведь когда Вы прибыли, война шла полным ходом?
 — Да, ощущение войны витало в воздухе, хотя полной уверенности ещё не было. Нас переодели в зелёную форму китайских добровольцев и сказали: «Пишите заявление о приеме в Китайскую народную армию. Фамилии свои забудьте. Придумайте себе псевдоним». Придумывать было нечего, взял начальные буквы своего имени, вот и вышло Тен Вен Сен.— Сразу пришлось совершить боевой вылет?
— Несколько месяцев нас не допускали к полётам. Усиленно учили стратегии и тактике боя. На практических занятиях отрабатывали боевое построение и манеру ведения боя. Кстати, учили и корейскому языку, чтобы переговариваться в полете. Однако, после первых вылетов, когда в пылу войны наши лётчики начали «материться», из Москвы пришло указание: прекратить. Но вскоре махнули на это рукой. Поняли, что всё бесполезно. Американская разведка и без этого была прекрасно осведомлена, что на корейской стороне воюют советские летчики.
Немного истории:
На Северную Корею американские лётчики ежедневно обрушивали сотни тонн бомб, а истребительная авиация США тщательно оберегала свои бомбардировщики Б-29 «Суперфортресс» от советских истребителей «иГ-15» которые использовались северокорейскими войсками. Превосходство в воздухе самолётов F-86 «Сейбр» над МиГ-15 практически не отмечалось. МиГи были легче на две с половиной тонны, однако «тяжесть» «Сейбра» компенсировалась большей тягой двигателя. На большой высоте МиГ-15 за счёт тяги получал преимущество в разгоне и скороподъёмности, а «Сейбр» лучше маневрировал на малой высоте. Он мог также продолжительнее держаться в воздухе, располагая 1,5 тоннами «лишнего» горючего. В вооружённости американцы «завидовали» нашему МиГ-15, на котором стояли: одна 37 мм и две 23 мм пушки против шести 12,7 мм пулеметов на «Сейбре». По правде сказать, условия для американских лётчиков были комфортнее. Система наведения на цель у них была автоматической, да и противоперегрузочные костюмы защищали лётчиков куда лучше, чем у советских.
— Виктор Степанович, помните свою первую встречу с противником?
— В задачу нашего авиаполка входила защита стратегического моста через речку Ялуцзян и ГЭС Супхун, подававшей электроэнергию на всю Северную Корею. Американские бомбардировщики неоднократно пытались уничтожить эти объекты. По сигналу мы поднимались на перехват. Боевое построение в несколько эшелонов на разной высоте, которое предложил Иван Кожедуб и названное «этажерка», поставило в тупик американцев. Их боевые порядки всякий раз нарушались и нам оставалось только расстреливать их «суперкрепости». Правда, к ним не так просто было подобраться, вооружение у них было будь здоров. Но мы нашли ключик к ним и били их «под брюхо».
— Какое чувство вы испытывали, когда воевали в Корее?
— Мы прекрасно понимали, с кем имеем дело. Американцы воевали за деньги по контракту, мы же защищали корейский народ.
— Что за история с «подменой» самолётов у Вас произошла?
— Да ни какой подмены не было. Была обыкновенная путаница в бортовых номерах. Так получилось, что в разных авиаполках были одинаковые бортовые номера. Изначально у меня был 36 номер. Но я его потерял, и мне дали борт 13. К тому времени мы получили новые МиГ-15 бис. Никто не хотел его брать, а я согласился, мне на 13 номер везло. Однако пока оформляли документы, числился я под №36. В это время я познакомился с Дмитрием Оськиным. У него тоже был 36 номер, а машину он свою тоже потерял. Вот он и предложил «махнуться» номерами. Он забирает 36, а мне отдаёт свой номер — тоже 13, чтобы избежать дальнейшей путаницы. Таким образом, вместе с номерами я поменял и псевдоним на Ось-Кин.
— А чем была вызвана такая смена даже псевдонимов?
— Американская разведка также не дремала. За лётчиками, которые особо донимали, велась настоящая охота. Вот и приходилось выкручиваться. Кстати, за мой борт 13 генерал Макартур пообещал 100 тысяч американских долларов тому, кто собьёт. Вот так-то.
— Скажите, как проходил обычный день на земле?
— С утра пораньше подъём, и — завтрак. Затем собирались на «пятиминутки», где ставились общие задачи. Всё происходило до рассвета. Как рассветало, обязательно — тревога. По возвращении собирались в столовой. Обязательно выдавалось 100 граммов армянского коньяка и 3 плитки шоколада «Гвардейский».
— А как же алкоголь, ведь мог сказаться на состоянии пилота?
— Когда поднимаешься в воздух, да ещё попадаешь в передрягу — алкоголя не чувствуешь. Включаются интуиция и мышечная память. Вот когда важен боевой опыт и налёт часов. А по возвращении шоколад можно было поменять на коньяк, что мы и делали.
— Как произошла ваша встреча с Иваном Фёдоровым, самым легендарным лётчиком «всех времён и народов»? За время своей боевой деятельности он сбил 135 самолётов противника.
— Привезли его к нам, как икону показать, что такой лётчик есть. Произошло это в корейском городе Синыйджу 5 августа 1952 года на построении в день авиации. Вот и вся встреча. Ещё в 1948 году ему было присвоено звание Героя Советского Союза. Позже я узнал, что за участие в Корейской войне Иван Евграфович одержал 7 воздушных побед.
Из истории:
Ещё в июне 1950 года, когда война в Корее только началась, США оккупируют китайские острова Тайвань и Пэнхуледао, где находилось гоминдановское правительство Китая. Именно оттуда после подписания перемирия 27 июля 1953 года в Паньмыньчжоне продолжались налёты американской авиации на территорию КНР. Поэтому советским лётчикам пришлось оставаться на авиабазах и совершать патрулирование воздушных границ КНР. Военные конфликты происходили вплоть до 1957 года и заслуживают изучения историков в дальнейшем.
— Вы помните свой последний полёт?
— 18 августа 1953 года я буду помнить всю жизнь. Тогда вместе со мной ведомым шёл молодой корейский летчик, не имеющий достаточного боевого опыта. Шли мы на высоте 8000 метров и впереди заметили группу американских истребителей «Сейбр». Решил атаковать. Молодой парнишка не владел мастерством пилотирования реактивного самолета. По всем правилам ведомый не должен отставать от ведущего более чем на 400 метров. А получилось так, что расстояние между нашими «МиГами» возросло более чем на 800 метров. Два американца воспользовались оплошностью и атаковали мой самолёт снизу и сверху. Другими словами, взяли меня в «коробочку». Выпущенные снаряды из пушки противника прошили мою машину насквозь. Один снаряд пробил фюзеляж «МиГа» и разорвался под бронеспинкой пилота, разворотив её до неузнаваемости. Осколок застрял в позвоночнике. Второй снаряд разорвался в салоне, осколки которого в одно мгновение срезали верхнюю часть левой ладони с сухожилиями. Я ею сжимал рычаг сектора газа. Разбитое стекло посекло мне лицо и кровь начала заливать глаза. К тому же, я сильно ударился головой о приборную панель управления. У моего МиГа загорелись топливные баки, и самолёт потерял управление. Перед тем как потерять сознание, успел дёрнуть ПАП (прибор автоматического парашютирования). После его срабатывания через 19-20 секунд самолёт самоуничтожается. Приводнился в залив Южно-Корейского моря. Вытащили меня часа через три, когда надежды на спасение практически уже не было.
В срочном порядке раненого лётчика переправили в Москву, в клинику Боткина. Врачами была сделана сложная операция по извлечению осколка из позвоночника. Операция длилась шесть с половиной часов и закончилась успешно. Как потом объяснил хирург, пришлось срезать две верхние дужки, чтобы добраться до осколка. Если бы сразу «потянули», на всю жизнь остался парализованным. А пока пришлось начинать учиться ходить заново.
— Виктор Степанович, что за история с палочкой в виде гуцульского топорика?
— Ко мне в больницу пришёл Иван Никитич Кожедуб. Он прослышал, что какой-то лётчик лежит в больнице. Пришёл и принёс палочку. Сказал: «Всё равно хромать будешь всю жизнь, а это от меня на память». Так и произошло.
Начались настоящие мытарства отставного офицера, майора запаса. Назначена была пенсия в 18 рублей, которую затем увеличили до 32-х. Но это не самое тяжёлое. Американцы не скрывали своего участия в войне в Корее. А у нас любые упоминания были запрещены, взяли подписку «о неразглашении».
С авиацией Виктору Терехову пришлось расстаться, однако он усердно осваивал гражданскую специальность. Для этого поступил в Московский инженерно-строительный институт на специальность «Архитектура». По окончании долгие годы ездил по стране. А в 1982 году стал научным сотрудником пожарно-технической выставки, где проработал 20 лет. За эти годы досконально изучил пожарное дело, а хорошая память и знания «прошлого» Донецка помогают восстановить белые пятна в истории региона.
До оттепели 1985 года приходилось жить под «грифом». Только в 1990 году пришёл Указ Президиума Верховного Совета СССР №280 от 17 мая – за сбитые 11 самолётов противника Виктору Степановичу Терехову присвоили звание Героя Советского Союза.
Семья: жена Нина Петровна, дочь Виктория, зять Валерий, внук Дмитрий.
.
Источник: Николай РАНГА. Прогулка по «Аллее МиГов». Газета ГУ МЧС Украины в Донецкой области «01 - на службе народа» №2, 2007.
|
