Рыбчевский Лев Львович
Выпускник 1940 года
.
.
Рыбчевский Лев Львович родился 8 марта 1922 года в г. Москве Московской губернии РСФСР (ныне Московской области, столица Российской Федерации). По национальности русский.
Член ВЛКСМ. Женат.
.
В рядах Красной Армии с 25.12.1939, добровольно поступил в лётную школу. Военную присягу принял 23.02.1940.
.
.
Обучался в 6-й лётной группе инструктора младшего лейтенанта Давидян З.С. 3-й эскадрильи капитана Подмогильного А.П.
20.09.1940 окончил Борисоглебскую Краснознамённую военную авиационную школу имени В.П. Чкалова по первому разряду с присвоением воинского звания младший лейтенант и назначен младшим лётчиком 159-го иап ВВС Ленинградского ВО (приказ НКО СССР № 04338).
.
Участник Великой Отечественной войны с 22.06.1941 в составе 159-го иап 5 сад ВВС Ленинградского ВО/Северного фронта (с 23.08.1941 - Ленинградского фронта).
В августе 1941 года младший лейтенант Рыбчевский Лев Львович в воздушном бою при обороне Ленинграда получил тяжёлое ранение в голову и контузию, был отправлен в госпиталь ЭГ 2011. Находился на лечении в травматологическом институте, институте авиационной медицины ВВС КА. После излечения был списан с лётной работы и переведён на нелётную должность.
На 05.05.1943 — старший лейтенант, старший диспетчер штаба истребительной авиации ПВО Территории страны (по данным наградного листа).
21.07.1944 помощник начальника 1-го отдела по авиационно-диспетчерской службе ВВС Северного фронта ПВО старший лейтенант Рыбчевский Л.Л. представлен к награде.
.
.
За время боевых действий сбил лично 2 самолёта противника (по данным наградного листа).
18 октября 1945 года капитан Рыбчевский Лев Львович уволен в запас.
Работал в аэропорту «Внуково» г. Москвы.
.
Награждён орденом Красной Звезды (07.06.1943), орденом Отечественной войны II степени (23.09.1944), орденом Отечественной войны I степени (06.04.1985), медалями «За оборону Москвы» (01.05.1944), «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.» (09.05.1945), «За боевые заслуги» (15.11.1950) и другими.
.
Дочь Елена Львовна Кравченко (Рыбчевская) 1945 г.р., музыкант, пианист, концертмейстер Московской консерватории.
***
.
Таран
Посвящается Льву Львовичу Рыбчевскому
.
Я хорошо помню, как произошла наша встреча.
Случилось она в одна тысяча девятьсот восемьдесят пятом году. На сорокалетнем юбилее нашей приятельницы – Елены Львовны Рыбчевской–Кравченко, отмечавшимся у неё дома.
.
Событие праздновалось пышно и растянулось на три дня.
В-первый день были приглашены многочисленные консерваторские друзья и коллеги, на второй – родня и все, приравненные к ней, на третий – дальнее окружение, в том числе и друзья её мужа Виктора, к коим были причислены и мы с женой.
Гуляли в их небольшой двухкомнатной квартире на Большой Дорогомиловской улице.
На самом верхнем этаже красивого сталинского дома.
В первый день Витька удивил гостей шашлыками, пожаренными на настоящих углях и в настоящем мангале, установленном на крохотном балкончике их квартиры.
Готовка шашлыков в день второй была временно приостановлена пожарной командой в полной униформе, добравшейся как-то незаметно и безо всякой помпы по высотной лестнице до терпящего бедствие балкона «на огонёк». Сначала - к тихому ужасу, а затем – к всеобщему восторгу всех присутствующих.
Сердитый старший лейтенант – руководитель расчёта, после горячечного Витькиного объяснения смягчился. И даже сказал тост за юбиляршу. Всем налили по полстакана водки, которую заели тем самым шашлыком. Инцидент был исчерпан.
В силу данного обстоятельства третий день обошёлся без кавказских кулинарных изысков. Пили водку, ели салат «Оливье» и жареных на сковородке кур.
В самый разгар веселья зашли «на минутку» Ленкины родители – интеллигентнейшая моложавая мама и солидного вида седовласый отец – Лев Львович.
.
О своем тесте рассказывал Витька как-то, что был он в войну летчиком, а в брежневские времена - одним из руководителей аэропорта «Внуково». Что с военных лет дружил с лётчиком Кожедубом, с которым заявились они однажды в весёлом настроении в два часа ночи к Витьке домой посмотреть на только что выписанную из роддома внучку Катерину. Витька был нрава крутого и нежданных гостей выпроводил. А я сильно удивлялся и не мог понять, как можно было прогнать трижды Героя Советского Союза.
Познакомились мы на балконе, куда Лев Львович вышел перекурить. В перерыве между тостами.
Был конец мая. Стояла тёплая летняя погода.
.
- Видишь эти облака? – неожиданно спросил меня Лев Львович
Я поднял голову и действительно увидел на чистом, словно выстиранном ярко-синем небе три белоснежных пушистых облака, движущихся не спеша друг за другом с небольшим интервалом.
Я кивнул.
- Выбирай любое – предложил он.
- Зачем? – удивился я.
- Потом узнаешь – ответил он - выбирай и смотри внимательно.
- Среднее – сказал я после небольшой паузы, не отрывая взгляда от облаков. И искоса поглядывая на Льва Львовича.
Тот тоже стал внимательно следить за облаками.
Ничего сверхъестественного не происходило. Секунд пятнадцать–двадцать. Пока вдруг среднее облако не стало искриться и переливаться, словно новогодний шарик в лучах света, и не растаяло в считанные секунды, оставив в небе только первое и последнее. И большой кусок чистого неба между ними.
- Продолжай – сказал Лев Львович
Я снова выбрал. Сначала первое, потом - последнее. Всё повторилось. И не видно было больше в небе облаков. Только бескрайняя синь. И обескураженный я. На балконе.
На мои удивлённые вопросы Лев Львович рассказал, что заметил за собой подобный талант в сорок первом году. В госпитале, куда попал после августовского воздушного тарана в небе над Ленинградом.
Летал он на истребителе. Их авиачасть прикрывала ленинградское небо от немецких бомбардировщиков. В одном из вылетов сцепились они с шедшими на город бомбардировщиками и истребителями прикрытия. В суматохе боя был расстрелян боезапас. Но ближайший «Хейнкель» продолжал упорно лететь в сторону города.
- Он был так близко, что я отчетливо видел лицо хвостового пулемётчика – рассказывал Лев Львович – и то, как разворачивал он турель пулемёта в мою сторону.
- Я был молод, азартен – он помолчал минуту – обидно было пропустить врага к городу, решил рубануть его винтом. И прибавил газу, догоняя пытающийся оторваться сто одиннадцатый. До сих пор перед глазами белое, перекошенное ужасом лицо стрелка и направленный в мою сторону пулемётный ствол.
Он помолчал немного. Показалось даже, что в этот момент он вновь заглянул в глаза немца, суетящегося у пулемёта.
- Хруст разрушаемого винтом хвостового оперения немецкого самолета и пулемётную очередь я услышал одновременно – продолжал Лев Львович.
- Летел я в ночном штормовом небе. И только молнии сверкали повсюду. Красота – дух захватывало. Одна молния в меня попала – огромная и необыкновенно яркая на фоне чёрно-багрового неба. Ударила в позвоночник. От боли я открыл глаза и увидел солнце и мой падающий самолет. Едва хватило времени, чтобы выправить его и приземлиться на поле недалеко от позиции наших зенитчиков. А очнулся я потом уже только в госпитале. Оказалось, что пуля из немецкого пулемёта попала мне в рот, выбила зубы и вылетела сзади. Протезы – он звонко простучал пальцем по своим передним зубам. Все очень тогда удивлялись, что жив остался. Потом приехал в госпиталь командующий воздушной армией, целовал, обнимал. Сказал, что представили меня к званию Героя. Всё произошло днём над нашими позициями, множество народу видели и сам таран и падающий «Хейнкель». Но вместо Героя дали мне орден Красной Звезды. Говорили потом шёпотом, что Сталин запретил тогда, в сорок первом, присваивать звание Героя на ленинградском фронте. Якобы, зол был на ленинградцев. Да и тараны в начале войны не приветствовались ещё. Считались порчей казённого имущества.
После госпиталя врачи Льву Львовичу летать запретили, был он переведён в штаб истребительной авиации ПВО, где и довоевал до конца войны.
- Сейчас – гордо сказал он – если мне дождь на даче не нужен, то его и не будет. У нас в посёлке все об этом знают. И часто прибегают ко мне с просьбой разогнать облака.
- Меня и учёные разные изучали – не без гордости констатировал он - удивлялись моему феномену.
И я удивлялся. Этому труженику великой войны. Так просто и буднично рассказывающему о том далеком героическом эпизоде из страшного сорок первого. И восхищался им. Дав себе слово когда-нибудь обо всём услышанном обязательно рассказать. А слово своё я всегда держу.
Алекс Шуваевский
.
Портал "Память народа"
Электронный банк документов «Подвиг народа в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.»
Собрал материалы и составил биографию Иванов Александр Полянскович
Информационная поддержка от Пширкова Сергея Юлиановича
|
